ВЕЩЬ: Кальсоны
http://www.elingerie.ru/elingerie/news.nsf/webPublicHistory/$first
Скромница, плутовка и птичья клетка... Все эти фижмы и прочие кальсоны были названы проповедниками реформ «дьявольскими безделицами». Следовательно, снова происходит возврат к женственности и даже наготе хорошего тона. Это похороны кальсон. В ХVII веке им на смену приходит «jupon » (нижняя юбка), которая больше ничего не закрывает и всё оставляет проветриваться. Эта нижняя юбка на самом деле состоит из трёх юбок, наложенных одна на другую и носящих разные имена, в зависимости от их «стратегического» расположения – «скромница», «плутовка» и, наконец, «секретница». На сей раз нижнее бельё решаются назвать его настоящими именами в соответствии с его «преступными намерениями». Таким образом, корсаж называют «gourgandine» (потаскуха). Монтень даёт такое определение корсета: «вид пояса, который затягивает грудную клетку, начинаясь под грудью, спускается до конца рёбер и заканчивается заострением на животе», Гривуазные поиски в области корсета порождают его метафорические названия или названия с намёком: «мушкетёр», «невинная», «кувырканье», «осы», «заводила», « ну-ка, пощупай», «заманчивые», «бесстыдница», «крикливая»… Появляется первое рекламное объявление на витрине корсетной мастерской, которое расхваливает благоприятное воздействие на грудь их последней модели: « Полную вмещает, слабую поддерживает, заблудшую возвращает». Жак Лорен справедливо отмечает: « Кажется, что во все времена женщины испытывали необходимость быть зажатыми, придушенными, придавленными то на уровне бёдер, то под грудью. Им всегда удавалось удовлетворить эту свою склонность, начиная с повязок афинянок и кончая современным эластичным поясом, пришедшим на смену корсету.
В XVIII –ом веке появляется панье, похожее на клетку для птицы , и для какой птицы! Подвешенное у талии панье представляло собой обручи из лозы, веревок и китового уса – все это сооружение вызвало бурное возмущение моралистов. И в этом, действительно, была провокация. Так один из моралистов, отец Бридэн, обвиняет модниц в желании “жить и умереть без покаяния, под тяжким грузом панье, конструкцией обременительной и возмутительной”. Он считает, что эта “соблазнительная приманка “ властна “подбивать на грех несчастных мужчин”. Таким образом, панье не только чрезмерно увеличивает “круп” женщины, но и делает его более волнующим и доступным, удаляя платье от тела. Но прогресс не остановить, и панье вскоре заменяется простым “пуфом” ( род турнюра), который более откровенно называют просто “зад”. Предначенный для того, чтобы вернуть женщине свободу движений, пуф , на самом деле, прежде всего привлекает внимание к ее заду. Нередко в разговорах между женщинами можно было услышать двусмысленные фразы, которые писатели затем использовали, чтобы придать пикантность своим произведениям: “ Здравствуйте, душенька моя ! Покажите-ка мне ваш зад… Ну, душенка, он ведь ужасен, ваш зад! Узкий, жалкий, обвислый, он ужасный, говорю вам! А не хотите ли увидеть зад красивый? Так посмотрите на мой.”